Предвкушая великое московское дерби, старший редактор мужского журнала Port Magazine Игорь Компаниец рассказывает, как стал частью фан-общественности ЦСКА и что это для него значит.

Мое дело началось до невероятия банально: к футболу и ЦСКА еще в октябрятский период меня подключил отец, полковник ВС СССР. То есть вопроса, за кого болеть, как-то не возникало, происходила обыкновенная наследственная история. Отец ткнул, я кивнул. К тому же папа приятельствовал с некоторыми людьми из штаба хоккейного ЦСКА – в итоге на антресолях в родительской квартире и сейчас хранятся клюшки, подписанные каждым из пятерки Ларионова, а также другим советским полковником – Виктором Тихоновым.

На хоккей мы с отцом, собственно, и начали потихоньку ходить. «Сокол» – и победа, «Динамо» – и результат я не помню, что-то еще. Причем эти походы перебивали по степени крутизны любые другие развлечения. Помню, забрели под мороженое половиной класса на «Эльвиру – повелительницу тьмы», фильм вроде бы идеальный для школьника, все вокруг просто гниют от восторга, а я сижу и думаю, когда уже Морган угомонится, надо скорей к отцу и на ЦСКА.

Я сходу очутился в нужное время в нужном месте. Победы в плей-офф давались кровью, а не традиционным для армейцев автоматом

В те годы внутрисоветский хоккей стало страшно интересно смотреть – интересно даже опытным болельщикам. Вспомните хотя бы, какой случился плей-офф у ЦСКА с «Крыльями» и рижанами. Чего уж говорить обо мне, я сходу очутился в нужное время в нужном месте. Ощущения были запредельные – победы во время развязки плей-офф давались кровью, а не традиционным для армейцев автоматом. А чуть позже дров нехило начал подкидывать уже футбольный ЦСКА. Я, конечно, о той истории с эффектнейшим возвращением в вышку, медалях, клятве команды Мише Еремину и, наконец, чемпионстве.

Были походы в «Олимпийский» («Спартак» выиграл 5:4, легендарная рубка) и ЛФК (4:0 Харькову) – после таких потрясений я окончательно влился. Постепенно появлялись свои внутришкольные связи по линии клубного пристрастия, на игры я уже ходил не с отцом, но с друзьями и в пубертатном возрасте окончательно определил себя как коня. В сезонах 94-95 случилась первая драка в метро (мы с Лехой с другого выхода «Чертановской» получили по рогам за красно-синие шапочки), был приобретены первые «Русские фан-вестники» (## 11-12), и в начале 1996 года случился первый же выезд. Я стал частью фан-общественности ЦСКА, с которой в известной степени отождествляю себя и сегодня.

Дерби – мои лучшие дни. Спартаковка Анечка, которая ради тебя делает красно-синий маникюр, креслопады и 5:1

Что же до дерби, так это, естественно, мои лучшие дни. Праздники духа, те двое суток в году, с которыми не идут в сравнение ни дни рождения, ни общенациональные выходные. Слишком многое для меня вмещается в словосочетание «ЦСКА – «Спартак». Тут и третирующие нас с папаней красно-белые, забившие в девяностом все места вокруг в «Олимпийском», и внезапный полный ненависти хлопок по морде в метро, и с явной периодичностью сменяющие друг дружку триумфальные победы и довольно справедливые поражения на поле и за его пределами. Полина, связавшая тебе по случаю красно-синий свитер, он же пульсер, дикая война примерно тысячи фэнс в «Сокольниках» перед 4:1 в 1998-м, сам тот победный матч – крутейшая крупная победа после многолетней безвыигрышной серии. 0:4 – ответочка, пришедшая годом позже, 3:0 в 2002-м и ноль ударов в створ наших ворот. Спартаковка Анечка, которая ради тебя делает красно-синий маникюр к матчу, креслопады и 5:1, голы на последних секундах и Сослан, осада красной ветки и копыта правоохранительных непарнокопытных.

Мы широко жили. Живем, и обязательно будем жить.